т; чужеземной муштрой ломают его природную осанку, уродуют поступь.
Величав и ширококрыл наш язык: как старательно подстригают ему крылья, как шарахаются в сторону от каждого вольного взмаха его памятливых крыл!.. Язык наших грамотеев уже не живая дубрава народной речи, а свинцовый набор печатников... А преемственностью может ли дорожить умонастроение, почитающее единственным мерилом действенной мощи — ненависть, первым условием творчества — разрыв?» (Выд. мною. — 3. С.).
Эти слова звучат так, как будто только что рождены неспокойным сердцем русского патриота, как реакция на разбушевавшуюся стихию разрушения всего и вся!
Хлынувший поток иностранных слов, сухая, холодная, безинтонационная, невыразительная, небрежная, бескультурная, неоправданно быстрая, неблагозвучная речь убивает все накопленное богатство неповторимо прекрасного русского звучащего слова. Невольно приходят на память слова Митрополита Иоанна: «Любим ли мы язык наш благозвучный и сильный, как грудь славянина, богатый и разнообразный, как обитаемая им страна?»2
Ответ напрашивается сам.
Кто же должен был прививать безграничную любовь к родной речи? Родители? Школа? Да, в первую очередь — они. А если
' См.: «Литературная Россия», 20 мая 1994 г.
1 Журнал «Собеседник православных христиан» 1/3, 1993. С. 2.
3
они не выполнили этого священного долга перед родиной, детьми? Тогда кто? Конечно же деятели культуры и искусства. Наш театр, радио, телевидение, наши комментаторы, дикторы, журналисты обязаны быть носителями государственной культурноязыковой политики.
К великому огорчению, большинство современных деятелей культуры и искусства игнорирует |