о ней как о важнейшей. За это
  время был, пожалуй, лишь один случай, когда моего коллегу уволили за нераскрытие
  преступления. Я имею в виду увольнение в 1995 г. прокурора г. Москвы Г. С.
  Пономарева в связи с тем, что не было раскрыто убийство В. Листьева. Однако
  то было политическое решение.
   Прокуратура - орган уголовного преследования, но не репрессивный. Некоторые
  полагают, что прокурор не глядя проштамповывает все постановления следователей
  о заключении под стражу. Сообщу следующее: некоторые межрайонные прокуроры
  г. Москвы не дают санкций по 20 - 30 процентам обращений следователей.
   Или такая статистика. Межрайонными прокурорами в 2000 г. было дано 18
  тысяч санкций на арест. Но прокуроры не только арестовывали. Около пятисот
  человек прокуроры и следователи освободили из-под стражи в связи с прекращением
  расследования по различным основаниям.
   Если кто-то считает, что прокуроры боятся лишиться права дачи санкций
  на арест, то глубоко ошибается. Это не так. Напротив, многие мои коллеги считают:
  "Пусть с нас снимут этот хомут. Ответственности будет меньше. А работы не
  убавится, потому что беззаконий будет больше и потребность в прокурорском
  надзоре только возрастет".
   Надеяться на то, что после вступления в силу ст.22 Конституции следственные
  изоляторы заметно разгрузятся, не приходится. Правовая психология судей ничем
  не отличается от прокурорского

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-10 * збірник літератури №65 * >>>далее>>>