никающие вопросы, используя властные полномочия, или ограниченной только надзорными формами - протестами, представлениями, ходатайствами);
  - в-третьих, объекты, которые подвергаются воздействию прокуроров при осуществлении ими функции уголовного преследования (уместно разделить на органы, производящие предварительное расследование, суд и иных участников процесса);
  - в-четвертых, пределы полномочий прокурора.
  Понятно, что при этом все элементы компетенции прокурора тесно связаны между собой и не могут существовать отдельно друг от друга. Поэтому, определяя пределы полномочий прокурора, т.е. очерчивая границы того круга органов и лиц и сфер их деятельности, на которые прокурор может распространять свое властное влияние при осуществлении им уголовного преследования, мы вместе с тем не можем не упомянуть, какие же вопросы он может разрешить при этом и каким образом это сделать. Таким образом, рассматривая ныне закрепленные в законе полномочия прокурора и выдвигая предложения по их совершенствованию, мы с неизбежностью коснемся всех вышеуказанных элементов такого понятия, как компетенция прокурора.
  Но начинать такой анализ необходимо, конечно же, с взаимоотношений двух главных государственных органов, действующих в досудебных стадиях уголовного процесса - органов расследования и прокуратуры. С редким единодушием поддерживается идея не только выделения следственного аппарата из прокуратуры, но и из органов МВД с созданием вневедомственного следственного комитета, что явилось бы наиболее реальной гарантией действительной процессуальной независимости следователя, которая ему необходима ничуть не меньше, чем судье.
  "Если согласиться с тем, - отмечает Л. Карнеева, - что в прокуратуре следствие сращивается с надзором, в органах внутренних дел следствие не просто сращивается, а подавляется оперативными аппаратами, занимающими

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-129 * збірник літератури №57 * >>>далее>>>