ления, групп стран, по которым мы имеем статистические данные, характеризующие уровень преступности, абсолютное число, в том числе и в процентах от всего населения Земли):
  в 1993 г. из 160 стран (5133 млн 347 тыс. 400 человек, или 93,13%) в 19 странах (225 млн 812 тыс. 300 человек, или 4,4%);
  в 1994 г. из 169 стран (5238 млн 823 тыс. 100 человек, или 93,73%) в 23 странах (231 млн 913 тыс. 800 человек, или 4,43%);
  в 1995 г. из 177 стран (5383 млн 721 тыс. 200 человек, или 94,95%) в 24 странах (280 млн 962 тыс. 700 человек, или 5,22%);
  в 1996 г. из 177 стран (5455 млн 827 тыс. 800 человек, или 94,86%) в 24 странах (281 млн 864 тыс. 900 человек, или 5,17%).
  Таким образом, при средней выборке в 94,17% дисгармония в системе мировой преступности составила 4,8 (5,6% - идеальное распределение). Иными словами, границы цикла развития преступности в этой группе стран не вписываются в общие рамки существования и функционирования преступности как системы (табл. 3-10).
  В свою очередь найденная дисгармония в системе (группе стран, где уровень преступности превышает 6252 преступления на 100 тыс. населения) может сама рассматриваться как система. Следовательно, в структуре этой системы должна присутствовать своя дисгармония. Очевидно, группа стран с высоким уровнем преступности должна отличаться от других по определенным критериям, например такому достаточно устойчивому критерию, как доход на душу населения.
  Опираясь на этот критерий и вычислив среднюю арифметическую дохода на душу населения по всей группе стран, "вносящих дисгармонию" в систему мировой преступности, мы получили две резко различающиеся группы стран - с высоким (что закономерно* ) и достаточно низким уровнем дохода на душу населения (см. Приложение, табл. 5 и 4 соответственно).
  Каждая из выделенных нами

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-106 * збірник літератури №57 * >>>далее>>>