у эти действия так или иначе обращены.
  
  Человеческое общение (коммуникация в широком смысле слова) возможно только через семиотическую, знаковую систему, т.е. через тексты.3 Как отмечал М.М. Бахтин, человек в его человеческой специфике всегда выражает себя (говорит), т.е. создает текст (хотя бы и потенциальный). Дух (и свой и чужой) не может быть дан как вещь (прямой объект естественных наук), а только в знаковом выражении, реализации в текстах и для себя самого и для другого.4
  
  Этим науки о духе принципиально отличаются от наук о природе. Задача, стоящая перед естествоиспытателем, состоит в объяснении действительности, т.е. в установлении по возможности простых и общих законов, позволяющих прогнозировать закономерное протекание каких-либо процессов в будущем. При этом все индивидуальное, ситуационное, не вписывающееся в определенные заданные параметры - просто не принимается в расчет. Науки о духе, в отличие от наук о природе, обращаются к действительности во всей ее полноте и неисчерпаемости (Г.В. Мальцев). Здесь существенную роль играет уже не объяснение действительности, а ее понимание. Основная особенность понимания состоит в том, что оно активно, т.е нетождественно непосредственному отражению. В.А. Бачинин и В.П. Сальников подчеркивают, что человеческому "я" свойственно привносить в рационально-логические модели исследуемых предметов свои собственные, сугубо индивидуальные штрихи и акценты. В результате на предмет познания накладывается печать не только интеллекта, но и эмоций, интуиции, социального опыта, всей личности субъекта, стремящегося к пониманию. "Понимание любого фрагмента сущего и должного всегда имеет личностно-экзистенциальный характер, поскольку понять - значит установить связь между чужим и своим, включить то, что являлось до определенного момента внешним, в систему своих личностных смыслов, ценностных координат и собственного

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-80 * збірник літератури №51 * >>>далее>>>