язном
  платке, время от времени что-то хрипло выкрикивала в телефонную
  трубку, эта сердитая баба сидела тут всегда, сколько Андрей
  себя помнил.
   Со стороны города показался пассажирский -- два зеленых,
  обшарпанных вагончика с побитыми стеклами и дверями. В кабине
  дизеля Ходарев издалека разглядел знакомого машиниста и на ходу
  забросил в кабину рюкзак, вскочил на подножку. На разъезд
  медленно втягивался встречный состав с лесом.
   -- Далеко рубят?
   -- На тридцать третьем. Недорубы подбирают.
   -- Остатки?
   -- Ну.
   Лес шел плохонький, тонкомер, большей частью осина и
  березняк. Из-за многократного переруба лесоучастки,
  разбросанные вдоль узкоколейки, некогда многолюдные, начали
  хиреть, а некоторые были давно брошены и зарастали бурьяном.
  Печать запустения коснулась железной дороги тоже -- плясали
  костыли в подгнивающих шпалах, шпалы меняли редко, наспех и без
  всякой пропитки. Давно заросли кустами противопожарные просеки,
  а на полосе отчуждения поднялся лиственный подрост, и зеленые
  ветви то и дело хлестали по кабине бегущего локомотивчика,
  скребли по вагонным стеклам.
   В Волковке, кроме Ходарева, никто не сошел, поселок был
  мертв. Затих вдали

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-489 * збірник літератури №48 * >>>далее>>>