влияния). В его основе
  25
  
  лежало стратегическое сдерживание и конфронтация - но конфронтация сознательно управляемая и регулируемая. Под конфронтацией при этом понималось систематическое и более или менее симметричное противопоставление сторонами своих действий друг другу.
  Взаимный страх и реальное осознание своей уязвимости, которое впервые возникло в Москве и Вашингтоне в дни карибского кризиса октября 1962 г., были дополнены комплексом формальных договоренностей об укреплении механизмов кризисного управления в чрезвычайных ситуациях, некоторых принципиальных основах взаимоотношений между двумя сверхдержавами. Обобщенным выражением и символом стабилизации международных отношений была подготовка Заключительного акта Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (Хельсинкский акт 1975 г.). После него, условно говоря, в мире и формально утвердилась "конфронтационная стабильность"40 как вид статической. Она определяла структуру международных отношений приблизительно с 1962 по 1991 г.
  б) Стабильность и конфигурация международной структуры: "плюралистическая однополярность"
  Идея "конфронтационной стабильности", неполным аналогом которой в западном интеллектуальном обиходе можно считать выражение "длинный мир", предложенное Джоном Льюисом Гэддисом41, была, строго говоря, порочна, так как эта модель была основана на симметрии страха перед взаимным уничтожением. Но в реальности она содействовала укреплению мира, снижая шансы прямого столкновения СССР и США. Стабилизация мировой системы с конца 60-х до конца 70-х годов была столь зримой и непривычной после почти четырех десятилетий напряженности, что она вызвала энергичную интеллектуальную реакцию со стороны политологов. В центре внимания была взаимосвязь стабильности с той или иной конфигурацией международной структуры. Речь шла о том, можно ли было ожидать в условиях "биполярно

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-280 * збірник літератури №40 * >>>далее>>>