екоторые их грани рассмотрены лишь с одной позиции: способности служить
  не только регуляторами общественных отношений, но и опосредствовать в то же
  время взаимодействие правовых систем между собой, будь то национально-правовые
  системы или международно-правовая система.
   В итоге сам собой напрашивается вывод - по всем направлениям требований
  МЧП удовлетворяет необходимым критериям как первой ступени обособления. Однако
  соответствует ли подобный статус задачам и, главное, уже выявившимся потребностям
  как самих общественных отношений, так и системы их правового регулирования?
  С учетом всех перечисленных уникальных свойств международного частного права,
  особенно обращения к сложным механизмам действия коллизионных норм, в результате
  которых конечный регулятивный эффект зачастую достигается благодаря нормам
  иностранного правопорядка, что в немалой степени и характеризует "международность"
  МЧП, не является ли более оправданной другая квалификация МЧП - с точки зрения
  его структурного статуса в системе национального права? Уместно в данном случае
  вспомнить А. А. Пионтковского, который отмечал, что "от характера определений,
  соответствующих юридических понятий, юридических институтов, правоотношений
  и их элементов зависит качество разработки всей данной отрасли юридической
  науки. От этого в сильной степени зависит и процесс применения действующих
  правовых норм на практике"*(24). Представляется, что соответствующая

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-34 * збірник літератури №39 * >>>далее>>>