рашивается
  предположение, что, возможно, они имели в виду именно эту грань объекта МЧП
  - быть не только социальными отношениями, но и отражать правовые связи между
  системами? Ведь не зря существует в целом не опровергнутый тезис, который
  провозглашает коллизионные нормы "нормами о нормах". С учетом этого нельзя
  ли допустить, что, указывая в качестве предмета МЧП "гражданско-правовые отношения
  международного характера: в широком смысле слова", отечественные авторы советского
  периода имели в виду именно такую специфическую особенность норм международного
  частного права, которая связана с выбором надлежащего права для соответствующей
  разновидности отношений - правоотношений, то есть общественных отношений,
  уже считающихся урегулированными нормами права одной из нескольких правовых
  систем, которые в силу международной природы последних претендуют на их регламентацию?
  Кроме того, может быть, указание в качестве объекта регулирования МЧП "правоотношений"
  не что иное, как простая оговорка?
   Однако это лишь предположения, поскольку никаких добавлений к изложенным
  позициям, которые доказывали бы правомерность подобных допущений, к сожалению,
  нет. Во всяком случае, в последующем, когда в литературе снова затрагивался
  вопрос о правоте или ошибочности мнений о таком именно конструировании объекта
  МЧП, его защитники, обосновывая правомерность использования категории "правоотношения"
  в качестве предмета международного

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-34 * збірник літератури №39 * >>>далее>>>