аками (буквенными или графическими). Многие исследователи подчеркивают, что при затруднениях мысли полезно обращаться к наглядным построениям (знаковым моделям), которые нередко становятся источником идей для новых исследователей. В криминалистике к знаковым моделям можно отнести сетевые графики планирования расследования2, а также выраженные средствами графических построений приложения к протоколам следственных действий, выполняемые в соответствии со ст.141 УПК РСФСР.
В свое время А.Р. Ратинов указал на наличие двух типов мысленных моделей: вероятностных и достоверных3. Отталкиваясь от этого утверждения, И.М. Лузгин отметил, что "вероятностные модели выступают в качестве средства познания, достоверные же являются его результатом и конечной целью"4.
Признавая наличие таких характеристик моделирования, как вероятность и достоверность, мы все же полагаем, что целесообразнее было бы рассматривать их не как типы, а как этапы мысленного моделирования. Поскольку, вероятнее всего, речь в данном контексте идет не о разных моделях, а о различных этапах трансформации одной и той же модели.
С учетом специфических особенностей расследования, акцентируем также внимание и на основных двух направлениях, в которых могут "работать" модели: ретроспективном, обращенном в прошлое, и перспективном, обращенном к исследованию событий (обстоятельств, явлений) будущего.
Пожалуй, вышеизложенными положениями и исчерпывается общность предлагаемых криминалистами классификаций моделей.
Переходя к детальному их рассмотрению, отметим, что И.М.Лузгин, например, предлагает выделять виды моделей в зависимости от сферы их применения в криминалистике. Так, он называет модели, используемые: а) при производстве следственных действий для получения доказательственной информации; б) в экспертной практике; в) в оперативно-розыскной
|