едложение императора Священной Римской империи
  Фридриха III получить от него королевский титул князь московский заявил: «А что
  если нам говорил о королевстве, если нам любо от цесаря хотети кралем поставлену
  быти на своей земле, и мы Божиею милостию Государи на своей земле изначала, от
  первых своих прародителей, а поставление имеем от Бога, как наши прародители,
  так и мы,.. а поставления есмя наперед сего не хотим ни от кого..»54 В новую
  историческую эпоху, когда присоединение к европейскому сообществу и его правилам
  международного этикета стало необходимостью, Пётр I уравнял свой титул со
  званием высшего лица западноевропейского мира. Эти шагом он продемонстрировал,
  что политически независим от западной иерархии и фактически сделал заявку на
  создание Европы с двумя христианскими имперскими центрами.
   Ценой успешной дипломатической игры стало согласие русской стороны в ущерб
  собственным национальным представлениям с европейским взглядом на прежний
  царский титул как равный по рангу королевскому, а не кесарскому, при
  осуществлении акта 22 октября 1721 г. коронации Екатерины I в 1724 г. Тем самым
  обесценивалась идея византийской преемственности, не имевшая веса на Западе. На
  уровне исторических представлений это проявилось в снижении статуса самой
  Византии как страны, потерявшей государственность. Не случайно Пётр I в ответной
  речи при поднесении ему титула «император» заявил, что «надеясь на

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-38 * збірник літератури №33 * >>>далее>>>