зрения любой мотив, обеспечивающий внешнюю законопослушность, - приемлем. Нащупывая нити, связующие право и мораль, - проблема, к которой было приковано внимание идеологов консерватизма дореволюционной поры - И.А.Ильин доказывает, что между ними нет онтологической коллизии и определяет задачу права как 'создание в душе человека мотивов для лучшего поведения'46. Для того чтобы 'око правосудия было зорко' и не встречало себе препятствия в 'ошибочной организации процесса, ложных теориях и посторонних тенденциях', судья должен воспринять деяние человека не только с точки зрения абстрактной юридической нормы, но как 'целостное проявление его природного правосознания'. Может статься, что 'за видимым неповиновением праву' судья обнаружит 'убежденное служение цели права'. Коли это случится, то - тут Ильин решается на несколько экстравагантный для дипломированного юриста вывод - 'правосудие установит отсутствие посягательства на сущность правопорядка, а лишь наличность более или менее удачного правотворческого искания'47. В отличие от правосознания человека Запада русское правосознание, воспитанное на православии, должно, считает Ильин, не 'взывать к покорной воле, а искать и пробудить в человеке совесть'48.
  Необходимо отметить, что пока консерватор рассуждает не о функциях права, а об его природе, то все его суждения носят преимущественно антиутилитарный характер, противостоя либеральной трактовке права как санкционированного государством (и нормативно закрепленного) компромисса между конфликтующими частными интересами. Консервативное мироощущение склонно размежевывать прикладную полезность и подлинную ценность; ему свойственно отделение онтологического достоинства, приписываемого тому или иному объекту, и его инструментального (практического) достоинства; точно также ей присуще предпочтение первого второму. По утверждению славянофилов, уподобить право сделке, значит совершить перенос на 'нравственное

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-283 * збірник літератури №33 * >>>далее>>>