законодательный орган мог бы изменить конституцию путем издания простого закона.
  Вышеприведенная альтернатива исключает какое-либо третье, промежуточное решение. Любая конституция обладает верховенством по отношению к закону, и ее нельзя изменять тем же способом, каким изменяются обычные законы, либо конституция находится на том же уровне, что и обычные законодательные акты, и подобно этим актам она изменяется в тех случаях, когда законодательный орган пожелает ее изменить.
  Если первая из названных альтернатив верна, то законодательный акт, противоречащий конституции, не является законом; если признать верной вторую альтернативу, то в этом случае писаные конституции являются абсурдной попыткой со стороны народа ограничить власть, которая по своей природе ограничена быть не может.
  Конечно, те, кто вырабатывал писаные конституции, задумывали эти акты как основные и высшие законы нации, и, следовательно, основой установленного способа правления должно быть то, что акт законодательного органа, противоречащий конституции, является недействительным.
  Эта теория, таким образом, применима к писаной конституции и, стало быть, рассматривается настоящим судом в качестве одного из основных принципов нашего общества, следовательно, эту теорию нельзя упускать из виду при рассмотрении данного дела.
  Если нарушающий конституцию акт законодательного органа недействителен, то должен ли он в этом случае связывать суды и обязывать их приводить такой акт в исполнение? Или, иначе говоря, несмотря на то, что такой акт не является законом, должен ли он создавать действующую норму и возводить ее в ранг закона? Допустить такое значило бы фактически отрицать то, что установлено в теории; и на первый взгляд могло бы показаться слишком нелепым, чтобы на этом настаивать. Тем не менее этому утверждению уделим несколько большее

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-571 * збірник літератури №31 * >>>далее>>>