лись на Руси,
  по свидетельству Ивана Энгельмана*(4), и последние следы приобретательной
  давности.
   Свод Законов 1832 г. (т.Х, ст.533), по существу, впервые в законченном
  виде ввел в отечественное гражданское право конструкцию приобретательной давности.
  Ее введение образно оценивалось цивилистами как "контрабандное заимствование
  из Кодекса Наполеона"*(5). В гражданско-правовой литературе того времени отмечалось,
  что введение самой конструкции приобретательной давности в ст.533 "еще не
  доказывает, что это понятие действительно пустило корни в русском праве и
  могло бы считаться в нем жизненным началом"*(6).
   В советский период институт приобретательной давности вообще был упущен
  из виду российским гражданским правом, при регулировании ограничивались давностью
  исковой. Возвращение к активной жизни конструкции приобретательной давности,
  не успевшей укрепить свои позиции до революции и потому именовавшейся "совершенно
  неразвитой", произошло в нашей стране в 1990 г. почти через 160 лет после
  своего второго рождения в 1832 г. Это было связано с введением в действие
  закона "О собственности в РСФСР"*(7). Названный институт получил развитие
  в Основах гражданского законодательства "переходного" периода и, наконец,
  занял свое место в структуре действующего Гражданского кодекса РФ в ст.234.*(8)
   Возрождение важной цивилистической конструкции - факт, безусловно, отрадный.
  Вместе с тем нельзя не

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-17 * збірник літератури №30 * >>>далее>>>