и видит выходящим из калитки двора самого Савицкого и запирающим на замок калитку. А 20 минут спустя он наблюдает бегущим по целику огородов — сначала дома Савицкого, потом Батыхова — обвиняемого Галкина. Что это за картина? Какой из нее вывод? Только один, что преступление сделано двумя — Галкиным и Савицким вместе. Тогда какой разум в действии Савицкого, запирающего на ключ Галкина вместе с жертвой их преступления? Зачем Галкин остается эти 20 минут там, где только что пролита им кровь? Ему надо бежать, в этом его спасение».
  Вопросительные высказывания в монологической судебной речи обусловлены ее жанровыми характеристиками, регламентированы уголовнопроцессуальным законом' и приобретают в ней особую функциональную и стилистическую нагрузку. Они подчинены необходимости выяснить все обстоятельства дела, дать им правильную квалификацию, убедить судей в правильности позиции оратора, а также обеспечить целенаправленное и эффективное воздействие на сознание присутствующих в зале суда граждан.
  В логике вопросоответная форма изложения определяется «процессуальноправовым алгоритмом, определяющим основные направления, важнейшие позиции и пределы судебного исследования по уголовным и гражданским делам» [103, с. 96].
  В результате использования вопросительных конструкций создается психологический и интеллектуальный контакт между оратором и судьями, исчезает пассивность слушателей, поддерживается интерес присяжных заседателей к теме выступления.
  
  Таким образом, приведенный материал позволяет сказать, что выступление прокурора и адвоката в судебных прениях лишь по форме является монологом, по существу же и по используемым в нем языковым средствам это диалог.
  Вопрос 6. Соотнесенность судебной речи с книжнописьменными стилями
  Одним из важных вопросов, связанных с монологической судебной речью, является вопрос о ее стилевом статусе. На важность,

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-196 * збірник літератури №16 * >>>далее>>>