м заклада является все-таки
  известное право"*(21). Необходимо отметить, что Бремер исходил из единой природы
  залога вне зависимости от его предмета. Вывод, сделанный при квалификации
  залога прав, он распространял на залог вещей и рассматривал последний случай
  как залог именно права собственности, а не самой вещи, что выглядит довольно
  абсурдно*(22). Естественно, эта конструкция вызвала обоснованную критику*(23).
  Не вдаваясь в подробности применения теории Бремера к залогу вещей, рассмотрим
  возможность ее применения к залогу прав. Сразу же возникает вопрос о том,
  каким образом залогодержатель получает право на действие должника, не являясь
  субъектом соответствующего требования, которое есть только объект права залогодержателя.
  Как уже отмечалось, многие правопорядки управомочивают залогодержателя на
  осуществление, в той или иной степени, прав залогодателя. Для этого необходимо
  предоставить залогодержателю право по отношению к должнику залогодателя, а
  не по отношению к самому праву как объекту залога.
   Большое недоразумение обнаруживается, если рассматривать теорию "вещного"
  права в плоскости спора о залоге как о вещном или обязательственном праве.
  Именно залог прав, как известно, является одним из самых непреодолимых препятствий
  для разрешения спора о залоге вообще в пользу вещного права. Никак нельзя
  говорить о существовании вещного права на заложенное право, и достаточно привести

<<<назад<<< * перейти на стр. 1-23 * збірник літератури №11 * >>>далее>>>