|
новидение или мечта; благодаря этой случайности слова Розенкранца в "Гамлете" "the shadow of a dream" являются квинтэссенцией элегической поэзии всех времен; порусски слова "тень сновидения" или "тень мечты" вызывают только недоумение. С другой стороны, попробуйте перевести слова: "печаль моя светла".
Посредственные писатели любят жаловаться на невозможность точно передать их тонкие мысли: слова слишком грубы, по их уверению, чтобы передать те оттенки, которые именно и составляют самую суть и главное достоинство того, что им надо сказать.
Мысль изреченная есть ложь, вздыхают они. Но эти жалобы изобличают только их собственное скудоумие или бессилие. Читая истинных мыслителей, мы повторяем: как легко и ясно выражено здесь то, что так смутно сознавалось нами! Те обвиняют родной язык; эти восхищаются им и вспоминают слова Сенеки: mira in quibusdam rebus verborum proprietas est*(29).
О благозвучии
Красота звука отдельных слов и выражений имеет, конечно, второстепенное значение в живой, нервной судебной речи. Но из этого не следует, что ею должно пренебрегать. У привычных людей она является бессознательно; а чтобы судить, как значительны для слуха могут быть даже отдельные слова, вспомним одну строфу из Фета:
Пусть головы моей рука твоя коснется
И ты сотрешь меня со списка бытия,
Но пред моим судом, покуда сердце бьется,
Мы силы равные, и торжествую я.
Нельзя не видеть, как много выигрывает мысль не только от смысла, но и от звучания глагола "сотрешь". Скажите "снесешь", и сила теряется.
Прислушайтесь и оцените чрезвычайную выразительность звука в одном слове стихов:
Gleich einer alten, halb verklungnen Sage
Kommt erste Lieb' und Freundschaft mit herauf.
Можно сказать это слово так, что слушающие не заметят его; можно сосредоточить в нем все настроение поэта.
Прочтите вслух следующий отрывок: "Счастливая, счастливая,
|